Переходим к последней картине, во всех смыслах последней, так как картина «Новоселье» написана в 1937-м году, незадолго до смерти художника. Но дадим опять слово Максиму Кантору:
- М.Кантор: «Картина «Новоселье» написана в 1937-м году – во время повальных арестов и заселений новых хозяев в освободившиеся квартиры. Вы полагаете, Петров-Водкин, автор сотен значительных холстов с общечеловеческими темами, – неожиданно решил отойти от символизма, освоить бытовую сценку без всякого умысла? Ну, право же, отнеситесь со вниманием к гению.»
Похожи? Вид на фотографии, это вид из окна отделения российского Красного Креста, расположенного по адресу: улица Миллионная 11, Санкт-Петербург. Но и сам Петров–Водкин пояснял о своей картине:
- Сюжет картины — празднество в рабочей семье по случаю вселения в 1922 году в барский особняк.
- «Последней большой картиной мастера стало полотно "Новоселье" (1937), выполненное по заказу выставкома выставки "Индустрия социализма". Писал он его несколько лет и представил жюри выставки в 1938 году. Но жюри отказалось экспонировать полотно на выставке, и, получив договорную сумму, автор передал его в запасник Третьяковской галереи.»
- «У меня есть ошибка. Она заключается в том, что я не по тому пути повел развертывание сюжета — я стишком загрузил картину, чересчур много рассказывая, и это сбило меня с устремления на предмет и отвлекло в сторону рассказа, от которого зритель ничего хорошего не получит.»
- М.Кантор: «Эта картина столь же символична, как иные его вещи – это итог революции. Это рассказ о том, что случилось после смерти комиссара, и после того, как арестовали встревоженную семью.»
- М.Кантор: «Он нарисовал нового Хозяина квартиры похожим на Сталина и Ленина не случайно, Есть портрет Ленина, написанный Петровым-Водкиным в 1934 году, и Хозяин – практически копия этого портрета, даже поза та же, даже лицо схоже.»
А вот как описана история созднания картины в биографии художника:
- «Все последние годы жизни Петров-Водкин был занят большой картиной "Новоселье" (завершена в 1937 г., ГТГ). Художник придавал ей большое значение, тщательно работал над ее образами, многое переписывал, ко многому вновь и вновь возвращался. Сюжет картины — празднество в рабочей семье по случаю вселения в 1922 году в барский особняк. Изображено около двух десятков персонажей, собранных в несколько групп. Петров-Водкин подробно, по-федотовски, рассказал о картине, охарактеризовав ее главные персонажи так, что мы узнаем "кто есть кто" – кто откуда приехал в Петроград и кто что думает и чувствует, – но не о том, какое место та или иная фигура занимает в пластическом решении композиции. Таким образом, очевидно, что он тщательно разработал "сценарий" и затем уже смотрел на свою задачу как на чисто изобразительную. И он, действительно, умело "подобрал" персонажи и не менее умело обрисовал обстановку приспособленного под жилье зала, где скудное угощение устроено на фоне картин в золоченых рамах, а длинная труба "буржуйки" пересекает огромное зеркало трюмо. Но живопись картины – самой большой во всем его наследии – оказалась тусклой и однообразной.»
- «М.Кантор: «Петров-Водкин – мастер детали: посмотрите на осиротевший оклад с лампадкой – иконку выдрали (это над головой старичка в правом углу), посмотрите на портреты прежних жильцов квартиры – они висят по стенам, посмотрите на выбитое стекло – в самом центре композиции. И – исходите из того, что художник не глупее вас, он говорит то, что хочет сказать, вы только слушайте внимательно.»
Оклади правда без иконы, но сложно согласиться с тем, что на стенах «портреты прежних жильцов квартиры. Один «портрет» видно рядом с иконой. Второй женский, но судя по набору остальных картин на стенах, едва ли он — семейный.
Третий же, отраженый в зеркале, так вообще — натюрморт:
Такое вот "внимание к мелочам" у Максима Кантора. Ну а завершить рассказ о «Новоселье» хочется фрагментом интервью дочери художнака, опубликованного на сайте радио «Свобода» 17.07.2008:
«Елена Петрова-Водкина: Последняя картина папина – «Новоселье». Это уже 1937 год, в Ленинграде мы жили. Три раза приезжало жюри из Москвы, чтобы принять картину, и не принимали ее. То нож не туда повернут, то цвет не тот. В общем, всякую ерунду. А в 1937 году Новый Год мы справляли в Доме писателей.
Читали Пушкина, чтец замечательный, много было всяких людей интересных, и Михаил Зощенко. Мне он не понравился. Я уже все-таки была в 1937 году большая. Когда мы домой приехали, он спрашивает:
– «Ну как тебе, понравился?».
– «Что он все время издевается над людьми, насмехается? Нет».
А папа мне объяснил, что он не издевается над людьми, а показывает тех, которые мешают жить. И вот когда эту картину «Новоселье» не приняли, он мне говорит:
– «Вот ты Самохвалова картины знаешь?».
– «Знаю»
– «Тебе нравится?»
–«Да. Веселые физкультурники, танцы…»
Он говорит:
– «А у меня картины без танцев, без музыки. Тут разговаривают, тут люди что-то решают, дискуссия какая-то идет».
Потому что это 1937 год, когда дали ему квартиру, комнату дали рабочему, они рады, но они не знают, как дальше будет. Одну ночь — воронок увозит одного, другую ночь - вся семья пропадает, расстреливают.
Так что тут он мне сказал: «Вот, почему мою картину не приняли. Потому что там нет радости, такой эйфории. А тут – то, что люди думают. Вот я и говорю, что люди любят и танцы любят, и пение, но любят и думать». Я молчала, я даже маме не сказала, я уже была не маленькая, я уже понимала.».
Но статья все равно хорошая, благодаря ей Петров–Водкин стал для меня почти как родной и действительно, если быть внимательным к мелочам, то его картины могут много чего рассказать.
Текст и иллюстрации из журнала Культпросвет
Journal information